Норзунов Овше Мучкинович

Весной 1898 г. С.-Петербург посетил посланец XIII Далай-Ламы, бурят по происхождению и российский подданный Агван Доржиев. Целью его приезда было политическое зондирование – выяснить, смогла ли бы Россия выступить в роли державы-покровителя Тибета, чтобы не допустить захвата последнего Великобританией с территории Британской Индии, который в то время казался неизбежным.
Приезд Доржиева в Петербург дал толчок русским экспедициям, нацеленным непосредственно на достижение Центрального Тибета и Лхасы. В 1898 г. к снаряжению такой экспедиции приступил один из спутников и учеников Пржевальского — П.К. Козлов. Географическим обществом с помощью Доржиева были приготовлены подарки для Далай-Ламы и членов его правительства, поскольку существовала уверенность, что Козлов со своим отрядом непременно пройдет в Лхасу.

К этому времени в Лхасе уже удалось побывать под видом буддиста-паломника калмыку Овше Мучкиновичу Норзунову.

Овше Норзунов являлся представителем знатного калмыцкого рода, был зайсангом Большедербетовского улуса Ставропольской губернии. Выполняя поручение А. Доржиева – доставить Далай-Ламе письмо о ходе его переговоров в Петербурге и подарки – Норзунов совершил поездку в Тибет, опять таки через Ургу, в 1898 – 1899 гг. По его возвращении в Петербург в сентябре 1899 г. Доржиев решил вновь использовать калмыка в качестве связного с Лхасой.

В то же время Норзуновым определенно заинтересовалось и Русское Географическое Общество, которому он передал записки о своем путешествии.
В начале 1900 г. Норзунов получил от Общества такую же камеру, что и бурятский путешественник Цыбиков, и набор пластинок, только не английских, а французских – знаменитой фирмы братьев Люмьер. Но на этот раз путь Норзунова в Тибет лежал не через Монголию, а через Европу (Францию), где ранее побывавший Доржиев заказал парижским мастерам-литейщикам изготовить несколько сот металлических чашек для лхасских монастырей.

Норзунов должен был доставить эти чашки в Лхасу и встретиться там с Доржиевым, который также собирался в Тибет.
Норзунов прибыл из Марселя в Калькутту на французском пароходе «Дюплекс» 6 марта 1900 г. (в то время как Цыбиков уже находился в Лхасе). Почти сразу же он попал под подозрение калькуттской полиции как русский шпион.

После многомесячного разбирательства, учиненного англо-индийскими властями, – в течение всего этого времени Норзунов проживал в монастыре Гхум под Даржилингом и был обязан регулярно появляться в местном полицейском участке – калмык был выслан из Индии в Россию осенью того же года. Все, что ему удалось за время путешествия, это сфотографировать живописные окрестности Даржилинга.
В самом конце 1900 г. Норзунов в третий раз отправился в Тибет – на этот раз вместе с Доржиевым и шестью другими спутниками. Путешествие до Лхасы они совершили более безопасным маршрутом – по караванной «Северной дороге», через Монголию и Западный Китай. В Лхасу Норзунов прибыл 28 февраля 1901 г. и находился там около месяца. Именно в этот короткий период он и сделал свои знаменитые снимки Лхасы.

 Обратно в Россию он добирался вместе с Доржиевым в составе его «чрезвычайного тибетского посольства» к русскому двору – для подписания русско-тибетского договора.
Свое пребывание в Лхасе и обратный путь, проходивший через Непал, Индию и Цейлон, Норзунов подробно описал в очерке, опубликованном позднее Дж. Деникером. В нем путешественник отмечал, что фотографирование в Лхасе было сопряжено с большими трудностями и риском: ему постоянно приходилось прятаться и скрывать от окружающих свою камеру, поскольку в Тибете «было запрещено, даже буддистам, улавливать образы людей в маленький черный ящик, чтобы затем увезти их на Запад».
Особые меры предосторожности Норзунову пришлось проявить при переходе непало-индийской границы: «я поместил фотографические пластинки в маленький ящик, который я обшил снаружи материей и закрепил с помощью веревки на поясе под одеждой. Остальные фотографии я спрятал в сосуде с поджаренной тибетской мукой. Что касается моего русского паспорта, то я положил его под стельку в один из башмаков». Таким способом Норзунову удалось обмануть чрезвычайную бдительность английских таможенных чиновников.
На Западе отдельные фотографии Норзунова и Цыбикова были опубликованы в различных журналах в 1903—1905, в том числе две статьи Дж. Деникера.В них впервые подробно рассказывалось о трёх путешествиях Норзунова, вторая публикация являлась переводом на французский язык его путевых записок. Обе статьи были проиллюстрированы фотографиями, сделанными О. Норзуновым в Лхасе и по пути в Тибет. В 1904 г. Смитсоновский институт в Вашингтоне поместил в своём годовом отчете английский перевод лекции Цыбикова, снабженной девятью упоминавшимися фотографиями Норзунова.
В 1905 году малоизвестный американский научный журнал «National Geographic», основанный в октябре 1888 года, через 9 месяцев после создания Национального географического общества и находившийся на грани банкротства, решил опубликовать свой репортаж о Тибете. Денег на серьезные статьи не было, поэтому он взял безвозмездно предоставленные Цыбиковым и Норзуновым тибетские фотографии и разместил их на разворотах с небольшими комментариями. В журнале были опубликованы 11 фотографий с видами Лхасы (6 Норзунова и 5 Цыбикова). Непривычная подача интересного материала принесла неожиданный успех. Фактически эти фотографии спасли журнал от разорения и помогли ему найти свой фирменный стиль. С этого момента началась всемирная слава «National Geographic».
К сожалению Норзунов в Калмыкии незаслуженно забыт. Калмык с уникальной судьбой. Смелостью и талантом проложив свой путь из калмыцких степей к далеким странам. Потомок очень древнего рода, имеющего мифические корни. Человек знавший много тайн и секретов и сам остался загадкой.